МЫ ДРОЧИМ НА МЭЙБИ БЭЙБИ

я не знаю, когда все пошло под откос – сказать, что тогда, когда я родился, будет избито и тривиально, но так оно наверное и есть. семья моя никогда богатством не отличалась, мы, более того, на завтрак, обед и ужин получали полусухую гречку, иногда, как десерт, мне и брату доставалась кружка с кефиром, почти щедро усыпанным сахаром (мама, как я помню, часто называла его «песком»). раз в пару недель мы даже ели мясо, зато каждый вечер по однокомнатной квартире ощущался запах приторного и дешевого алк0голя, чаще всего это была водк@. ситуация, в общем, понятная для многих детей снг – пьющий отец (хотелось бы сказать спасибо и за то, что он есть, но лучше бы не было) и ипотека. в детстве я не осознавал всех ужасов, что могли твориться в нашей однушке, я был ребенком радостным и беззаботным, зато чуть я подрос и стал более менее осознанным, так и понял, что жизнь штука тяжелая – я понял, что отец сидит на н@рк0те, мать не спит ночами из-за истерик, а брат мой выбросился, как только ему стукнуло шестнадцать (он был старше меня на четыре года). когда шестнадцать стукнуло мне, я уже вовсю зарабатывал на любую съемочную квартиру, пытался даже хорошо учиться, но получалось не особо на фоне стресса, который возникал же на фоне постоянных оскорблений и унижений со стороны всего класса. я к этому привык еще в начальной школе, старался по-началу хоть как-то отвечать, но ни к чему хорошему это не приводило, я был козлом отпущения и нападали на меня все вместе. тогда я понял, что лучше не рыпаться, помолчать пару лет, выпуститься наконец-то, и зажить счастливую, настоящую жизнь. мысли о каком-нибудь будущем грели меня и заставляли бороться дальше, стараться хотя-бы немного.

майский день, солнце светит уже так ярко, что хочется совсем бросить все свои кофты и куртки, но прохладный, зудящий, настоящий весенний ветер напоминал о том, что лето только впереди – а еще впереди экзамены и выпуск из школы. я зашел домой после очередного учебного дня, немного потрепанный, но в целом радостный – надо мной больше почти и не издев@лись, у всех были свои заморочки из-за егэ, да и повзрослели все к одиннадцатому. на кухне меня встретила мать, молча глянула на меня и кивнула. я заметил на ее руках новые сингки, настроение тут же пропало. я никогда не мог помочь ей, уже пытался в четырнадцать защитить ее от отца, но телосложение у меня было совсем хиленькое, и максимум, который я из этого извлек – вывих руки. я часто умолял мать уйти из семьи, зажить, что называется, жизнью, но она только кричала на меня, а иногда, очень редко, начинала тихо плакать.

июнь. все экзамены были позади, деньги накоплены, и я был вне себя от восторга. в один из таких летних дней я просто пропал из дома, ни с кем не попрощавшись, только оставив записку матери. с того дня моя жизнь кардинально изменилась и я стал по-настоящему счастливым. я поступил на бюджет в институт, это было правда сложно, но я старался несколько лет ради этого, еще сложнее было совмещать учебу и работу, но даже это у меня выходило, я всегда был трудолюбивым. я закончил институт, поступил на неплохую работенку, и на этом мою историю можно было бы закончить, но в моей жизни появилась настолько удивительная деталь, что о ней нельзя молчать. ее звали Виктория. мы познакомились на работе и это, наверно, была любовь с первого взгляда - я смотрел на ее милейшую улыбку, на небольшие глазки, так и сияющие и желающие жить, она была такой настоящей, искренней и смешной, что влюбиться было невозможно. еще невозможнее оказался факт этой взаимности – она даже первая заговорила со мной, обычным, не то чтобы привлекательным, да еще и не выделяющимся ни богатством, ни личностыми качествами. одно её «привет! я Вика, меня еще.. э.. мэйби бэйби называют, знаешь ли» запало в мое сердце в ту же секунду и навсегда.

я никогда так не любил. так отдаваясь, открывая всю душу. я не знаю даже, как описать эти чувства, но я просто смотрел на нее и мне плакать хотелось, правда. мы лежали вечерами вместе, она на моих коленях, а я расчесываю ее чудные волосы. она всегда серьезно слушала меня, мои рассказы о тяжелой жизни, могла даже сама заплакать от такого. ни от кого больше я не получал в жизни такой поддержки.

по утрам она стояла, напевала что-нибудь веселое себе под нос, в одной футболке, и готовила что нибудь простое. у нас даже появился малыш.

и вот в будний, уже обычный мне, день, я вернулся с работы и поспешил к жене, которая тут же накинулась на меня своими чуткими объятиями. да уж, даже спустя года этой теплоты у нее не убавилось. она спросила что-то вроде «ну как ты, устал?» и я вдруг понял, что я пи3д*ц как устал. глаза закрывались.

пахнет… скверно. глаза, все-таки, открылись. я кашлянул кр0вью, оглядел шприц, валяющийся рядом, а еще незакрытый нетбук, спи3женный в далеком 2015 у друга. на нем висело какое-то видео смазливой певицы, видимо, я как обычно сидел на ютубчике, пустив д0зу какой-то дешевой н@ркоты в вену, и вырубился, а ютуб продолжил включать мне какие-то рандомные видео. я посмотрел на название канала, «френдзона», хмыкнул, и снова кашлянул кр0вью.