— Вам веселую песню или грустную?
— Грустную.
— Хорошо, но предупреждаю, я разобью вам сердце.
— Уже разбито...

— Чем занимался ваш отец?
— Он предсказывал будущее и воровал лошадей. Часто предсказывал, что у кого-то умыкнут лошадь и все дивились, когда так и случалось.

Не слушайте мнения моей сестры обо мне. Они всегда полны надежд, а значит, всегда ошибочны.

— Ты думаешь, я шлюха?
— Все мы ♥♥♥♥♥♥♥♥♥♥, Грейс, мы просто продаём разные части себя.

Там, во Франции, я привык смотреть как умирают люди, но не привык к виду умирающих лошадей, они тяжело умирают...

Ложь ходит быстрее правды.

— Я люблю тебя.
— Это пройдёт, Грейс. Всё проходит...

Дорогая Грейс, я пишу тебе без злости, очень давно я научился ненавидеть своих врагов, но еще никогда никого из них я не любил.

— Томас Шелби.
— Мои руки в крови.
— О, мои тоже.

— Что ты делаешь, Томми?
— Навоз разгребаю, как и ты, Шустрый.
— Зачем?..
— Чтобы напомнить себе кем я был, не будучи тем, кем являюсь.

В пабах люди много чего болтают. Чаще всего, за них говорит виски.

Ты должен добиваться того, чего хочешь, по-своему.

Ты не ведешь переговоров, когда обороняешься.

Помнится, я где-то читал, что вы, ирландцы, не можете договориться между собой. Король предлагает подписать мирное соглашение, а вы раздуваете конфликт. Забавно, не так ли? Война за мир...

— Иногда я жалею, что спас тебя от той пули во Франции.
— Поверь, иногда и я об этом жалею.

— Значит, я буду решать вашу проблему?
— А я завоевывать вам медаль.
— Если я получу медаль — я выгравирую ваши инициалы сзади.
— О, мои инициалы на вашем заду — ничего себе картинка.

— Будешь искать её?
— Она в прошлом, а прошлое меня не волнует, впрочем, будущее уже тоже...

— Одна минута перед боем. Солдатская минута. В бою это все, что у тебя есть. Одна минута на все. Все, что было до — бессмысленно, всё, что будет после — бессмысленно тоже... Ничего не сравнится с этой минутой.
— Разве у тебя было недостаточно таких минут во Франции?

— Джентльмены, это ваш двоюродный брат — сын Полли Майкл.
— Рад знакомству, я Джон.
— А я Артур. Уже встречались. Я частенько выбрасывал тебя в окно, а Джон ловил.
— Я засовывал тебя в коробку и гонял по Уэстер-стрит.

Единственный способ гарантировать мир — внушить, что война безнадежна.

— А сколько будет стоить ваш костюм?
— Я не плачу за костюмы. Либо они за счет заведения, либо заведение сгорает.

— Ты теперь и скачки подтасовываешь? А разрешение на это от Билли Кимбера получил? А? Тогда что за дела? Думаешь, нам по зубам и китайцы, и Билли Кимбер? Да у Билли целая армия!
— Я думаю, Артур. Это моя работа. Я думаю. Чтобы не пришлось тебе.

Когда план хорош — торопиться смысла нет.

Полагаю, получить пулю от женщины также больно, как и от мужчины? Только позорнее. Знаете, мистер Кэмпбелл, когда я получил пулю, то мне дали медаль, а вам, видимо, не дали... <...> Каждый раз, когда вы опираетесь на трость, вы, должно быть, видите её лицо.

— Не думаете ли вы, что между нами возможна некая доля уважения? Мы давние враги, которые поднялись над своей ненавистью друг к другу и можем ценить профессионализм соперника... Лично я так не думаю.
— Я тоже.

— Убиваешь и убиваешь.
— Только так тебя будут слушать.

— Ты вернешься?
— Нечему возвращаться.

— Инспектор, я откликнулся на ваше приглашение, потому что хочу, чтобы мы поняли друг друга. Я бизнесмен и хочу, чтобы мой бизнес процветал.
— Я хочу, чтобы мой город жил мирно.
— Когда город живет мирно, процветает и бизнес.
— Значит, мы на одной стороне?
— Думаю, могли бы быть.

— Я делал вид, что я — это ты. <...>
— Теперь ты видишь, как опасно притворяться мной?

— Я больше не слышу лопаты за стеной... Ты мне поможешь?
— Помочь с чем?
— Со всем. Со всем этим хаосом, гребанной жизнью, бизнесом... Я нашел тебя, а ты нашла меня — мы поможем друг другу.

— Ада говорила, что вы все держите в себе.
— Так поступают мужчины.
— У вас хорошая сестра, она мне понравилась. Ей нелегко видеть, как брат и муж борются друг с другом. Томас, мужчинам тоже нужно выговариваться.

— Ты произнес прекрасную речь, что веришь в равные права для женщин компании, но когда доходит до дела, ты нас не слушаешь. Ты не доверяешь женщинам? Томас, это была всего одна женщина, может пора ее забыть?
— Забыть кого?

Надо понять, как эти подонки действуют. Для них семья это слабое место, для меня семья — это сила.