...Короче, лихие 90-ые. Осень. Сидит в своей холодной питерской коммуналке композитор: ни копейки в кармане, ни куска хлеба на столе, ни работы. Уже чуть ли не с ума сходит, не знает, что и делать. Как вдруг звонит телефон:
- Алло?
- Алло! Это композитор? Полянский Михаил Палыч?
- Да, да! Это я!
- Прекрасно! Слушай, могу работу предложить... Заинтересован?
Композитор чуть не уссался от счастья:
- Конечно! Очень заинтересован!
- Ещё прекрасней! Значит, смотри. Я сам - режиссёр, Иванов фамилия. Дело такое: фильм снимаем, и нужна музыка под финальные титры. Мы крупным планом лист возьмём осенний, и он должен будет медленно-медленно падать под неебически красивую лирическую мелодию. Понял меня?
- Да-да, понял! Слушайте, а что касаемо оплаты???
- Оооох... Тут, дружище, такое дело, - вздохнул режиссёр - Еле актёров оплатить хватает. Ни копейки не могу дать. Но ничего: сделаешь, а там, глядишь, заинтересуются тобой, и карьера вверх пойдёт.
Подумал композитор, подумал. И решил, что и так без работы сидит, от тоски подыхает, а так хоть и дело, и хоть и призрачная, но перспектива. В общем, две недели не спал, не ел, не пил - написал мелодию. Причем такую, что мурашки прошибают насквозь от её глубины и красоты. Бетховен и Бах могли б позавидовать.
Короче, написал, отправил, стал ждать. Через месяц-другой приходит приглашение от режиссёра Иванова на премьеру фильма. Оделся композитор в свои самые сносные обноски, обвязал шею шарфом и поехал.
И вот заходит он в зрительный зал промозглого кинотеатра. Зал - пустой, только одинокая пожилая пара на самом переднем ряду. "Ну, - подумал композитор, - может, самым близким сначала захотел показать". Нашёл место, расположился...
Свет вырубается. Загорается экран. Начинается фильм... А начинается он с того, что на фоне одетого осенью леса молодой качок eбёт моложавую фигуристую бабу. И eбёт знатно: то грубо, то нежно, то в попку залезет. А она кричит, кричит... Потом вообще страх, что происходит. Эта баба вдруг надела стрaпон и давай качка сношать. А после - вообще ♥♥♥♥♥♥: откуда ни возьмись попёрли качки, негры, трансы, карлики. И все сoсyтся, eбутся, срут друг другу в рты. В общем, ебля повальная. А конец - так вообще задница eбучaя: выбегает маленький-маленький спаниель (собачка такая), и сначала он всех оттрaхал в жопу, а потом все, от мала до велика, выeбли эту спаниель...
И тут... И тут крупным планом берётся осенний лист, который тихо-тихо отрывается от ветви и так же, тихо-тихо, начинает падать под лирическую, нeeбичeски красивую душевную мелодию...
Свет включается. Просто oпиздинeвший композитор машинально бредёт к выходу. И вдруг его взгляд задерживается на одинокой пожилой паре. И дед, и бабка с охуевшими лицами вглядывались в уже потухший экран.
Композитор не нашёл ничего лучше, чем сказать:
- Музыка моя...
И тут дед, поворачивая ошалевшее eбало:
- А спаниель наш...